Шило лодка: Плоскодонная лодка Шило — ООО ПФ-Вятка Профи

— Кто вам помогает с продвижением?

Краснощек: Никто, мы все сами делаем.

Лебединский: Все через Фейсбук.

— Поговорим о тусовке. С кем вы дружите, с кем не дружите? И вообще, есть ли тусовка фотографическая?

Лебединский: Мы со всеми дружим. Тусовка, конечно, есть. Есть Спилка фотохудожников, отчетные выставки делают.

— Вы в спилке состоите?

Лебединский: Нет, но она же существует!

Краснощек: Нас туда не приняли, мы хотели. Сказали, что нам еще нужно поработать в лаборатории, подучиться, может быть, через год подать документы.

Возможно, после выставки «Два взгляда на украинскую фотографию» (прошла в Киеве в конце 2010 года. — Ред.) у них остался какой-то осадок. Мы выступали от «Украинской фотографической альтернативы». Это такая организация, созданная Мишей Педаном. Вообще, Миша Педан — это один из немногих людей, кто болеет за украинскую фотографию, мы его очень любим и уважаем.

УФА — это такое миленькое место, где всем все нравятся. Кстати, вышел даже журнал «5.6», посвященный УФА, покупайте у Ярослава Солопа в «ПинчукАртЦентре», недорого.

Мы наследуем «теории удара», которая была сформулирована группой «Время», — каждая фотография должна визуально бить.

— Потому что вы отдали ему на продажу весь свой тираж?

Лебединский: Да.

Краснощек: Кроме того, мы хотим сказать, что все деньги, полученные от продажи журнала, пойдут…

Лебединский: Нам! (Смеются.)

Краснощек: Сережа шутит. На украинскую армию.

Лебединский: Да ладно, не шучу. Пора бы уже и нам заработать! Журнал получился очень хороший, зря мы его так сначала невзлюбили.

— Ну ты же сам говорил, что журнал плохой!

Краснощек: Сережа просто отходчивый, и если он готов закрыть глаза, то я не готов. Я готов и сейчас сказать, что журнал — говно.

— Дело же не в журнале, а в том, что ваши замечания вызвали бурления в УФА.

Лебединский: Конечно! Почва — она ведь должна быть постоянно удобрена. Поэтому мы удобряем почву регулярно. То есть, чтобы ты понимала, мы такие санитары. Если где-то что-то набурлило, мы вскрываем. Сразу всем легче жить, легче дышать. Не только нам, кстати, там все высказались.

Краснощек: Если промолчать — это повторится, а так, возможно, избежим. Поэтому ходьба по тонкому льду и раскачивание лодки — основные направления работы группы «Шило».

Лебединский: Но еще главное, чтобы фотки были красивые! Лучше раскачивать красивыми фотографиями.

Краснощек: Мы наследуем «теории удара», которая была сформулирована группой «Время» (неформальное объединение харьковских фотографов в 1970-х годах, куда входили Юрий Рупин, Евгений Павлов, Борис Михайлов и другие. — Ред.), — каждая фотография должна визуально бить. Что касается смысла картинки, то не всегда изначально существует идея какой-то серии. Мы начинаем что-то снимать, а потом — может, через несколько лет — смотрим: а мы тему разработали.

Лебединский: На самом деле существует определенный вакуум постсоветского искусства. Советское кормит, прошу заметить, всех на постсоветском пространстве. Соответственно дно, на котором мы очутились, настолько глубокое, что кормило Боба Михайлова 30 лет назад, а теперь оно кормит нас. Это говорит о глубине этой нашей жопы.

— Может быть, хватит уже копать дыру, которую начал раскапывать Боб? Я видела серию Саши Курмаза «История выздоровления», где он решил завершить серию «История болезни» Михайлова, раздав дешевые камеры бомжам и попросив их самостоятельно снимать окружающую реальность. Проект получился довольно слабым как визуально, так и концептуально. Тем не менее Саша показывает эти снимки на своих творческих встречах и позиционирует их как продолжение серии Михайлова. Так же и Роман Пятковка монтирует фото Михайлова под какую-то музыку и показывает эти слайды на мастер-классах. Может быть, пора оставить работы Боба Михайлова Бобу Михайлову?

Краснощек: Вообще, когда ты даешь фотоаппарат кому-то другому в руки, это говорит о твоей несостоятельности. Нам не нужно никому давать камеру.

Лебединский: Давать камеру в руки — вполне допустимый концептуальный прием. Нужно понимать, что «История болезни» Михайлова является своего рода приветом победителям от побежденных. То есть это и есть то дно советское, которое сейчас везут на Запад. Привет победителям от побежденных — это такая очень крепкая философская штука. Ее развивать смысла нету. Этот охеренный «привет», который многих пронизывает, не перебить никак.

Краснощек: Вообще ничем.

Лебединский: Собственно, мы и не пытаемся перебить. Наша задача — всего лишь осмыслить контекст, в котором мы работаем. Об этом наш проект «Оконченная диссертация» (это оммаж проекту Михайлова «Неоконченная диссертация» (1985). — Ред.). Мы привет Бобу передали, замкнули цикл. Потому что — что такое школа без учеников? Мы закончили диссертацию, соответственно школа есть. Мы не пытаемся копать. Но что делать, если сегодняшние процессы похожи на прошлые?

— Боб знал, что вы «заканчиваете» его диссертацию?

Краснощек: А зачем ему знать об этом?

Лебединский: Пока мы не принесли, не показали ему, не знал. Мы не предупреждали.

— Как он отреагировал?

Краснощек: Мы принесли, показали, пять часов были у них дома, пили чай. Борис и Вита даже хотели нас оставить ночевать. Но потом передумали, когда начали читать больше. Боб спросил: «Это стеб или уважение?» Но после того, как мы сделали этот проект, снова возник интерес к его «Неоконченной диссертации».

Лебединский: Более того, когда мы в 2010 году начали раскручивать эту тему, вырос интерес к харьковской школе фотографии как таковой. Ты посмотри, сколько фотографий Боба было в интернете до того, скажем, в 2008 году? Ни фига там не было! А сейчас мы все это снова закрутили.

Теперь из харьковской школы сделали бренд. Мы это болото разворошили, и мы не скромничаем. Без нас, на самом деле, и Рома Пятковка бы тоже особо не это… Мы раззадорили старичков. Очень классно получилось, на самом деле. Цель достигнута, можно работать дальше.

Краснощек: Мне нужно это осмыслить.

Лебединский (смеется): Подожди, а что осмысливать? Помнишь, мы же писали в нашей декларации, что хотим прославить харьковскую школу и украинскую фотографию в мире?

Краснощек: Наши задачи определены!

Лебединский: У нас все изначально ясно: мы хотим славы, мы хотим денег. Все! (Смеются.)

Краснощек: Слава Украине!

Лебединский: Героям слава! (Смеются.) Харьков, понимаешь, он был такой жлобский город.

Теперь из харьковской школы сделали бренд. Мы это болото разворошили, и мы не скромничаем.

Краснощек: Он не жлобский, он хамский.

Лебединский: Да, хамский, жлобский.

Краснощек: Опять же, «Оконченная диссертация» — это игра в наглость, желание потолкаться локтями. Все же мы интеллигенты, но комплекс есть какой-то.

Лебединский: Комплекс жлобского города.

— В Киеве между фотографами большая конкуренция, борьба за место работы, а тут занимаются творчеством.

Краснощек: Фотография — это не основная наша профессия. Каждый зарабатывает деньги своим каким-то делом. Сережа — инженер, я — врач, поэтому нам не надо рвать жопу, чтобы продать наши фотографии. Все, что мы делаем, мы делаем, в первую очередь, для себя. А для себя ты не можешь делать плохо. Ты всегда должен делать идеально.

— То есть ваши фотографии идеальны?

Краснощек (смеется): Они не просто идеальны, они шедевральны!

Лебединский: Я согласен с Владом.

— На этом можно заканчивать интервью.

Лебединский: На Киев, на самом деле, тут даже не смотрят, потому что Киев неинтересен. Москва — там какая-то арт-тусовка есть большая.

Краснощек: Как, опять же, поступал Боб? Он брал мешок своих фотографий и ехал в Москву к Илье Кабакову, и даже его «Неоконченная диссертация» — это дань Илье Кабакову, потому что он огромное влияние оказал на Михайлова.

Лебединский: Кабаков привез концептуализм в Харьков. От Кабакова концептуализм пошел.

— И пришел к Пятковке…

Краснощек: Нет, ну Пятковка — это ученик Бориса Михайлова.

Лебединский: Так считает один человек — Роман Пятковка (смеются). А нам проще, мы просто внуки. Мы будто со своим дедом играем в шашки!

Краснощек: Если говорить о Харькове, то есть Боб и есть «Шило». Где-то есть Рома… Но Рома — шоумен. Я не могу назвать его фотографом или фотохудожником. Это шоумен, который ведет курс «Концептуальная фотография» в Киеве, а также получил премию Sony.

Лебединский: Ну почему шоумен? Он просто коммерческий фотограф.

Краснощек: Рома вообще хороший человек.

Лебединский: Рома, мы тебя любим! (Смеются.) Хотя харьковчане очень рады успеху друг друга, всегда. Можно рассчитывать на поддержку. Корпоративная этика хорошо развита.

Краснощек: В 1970-х годах организовалась группа «Время», самым известным человеком из этой группы стал Борис Михайлов, и по корпоративной этике он ушел в мир. Мы сейчас начали подтягивать старое поколение к новому.

Лебединский: Нам просто обидно, что остальные остаются в тени, и мы начали «подтягивать» стариков.

Краснощек: Мы снова к старикам возвращаем интерес.

Лебединский: На фоне того, что есть Боб и есть мы, узнают о харьковской школе.

Краснощек: Я хочу сказать следующее: нельзя сравнивать хорошего человека и хренового фотографа. Если ты его критикуешь как фотографа, то не надо делать выводы о человеке.

Лебединский: Не знаю, для меня это настолько неразделимые вещи, что я даже не могу любить хорошие фотки хреновых людей.

Краснощек: Ну вообще, как правило, хороший фотограф — это хороший человек! Лучше, если под амбициями есть какая-то почва. Если у тебя есть только амбиции и желание голой славы, беспочвенный голый эксгибиционизм — мы против этого. Говорят, Пятковка — лучший концептуальный фотограф года…

— А кто это говорит?

Лебединский: Нет, ну мы же не можем не пошутить про Рому Пятковку.

— То есть мнение жюри конкурса Sony Awards вы не «котируете»?

Лебединский: Ну, Sony Awards — это же субъективный конкурс.

Краснощек: Конкурс, в котором есть категория «Улыбка», — это уже говорит о многом.

— Но поскольку хороших фотографов, по вашему мнению, в Украине раз-два и обчелся, то…

Лебединский: Не-не-не, много хороших, много хороших!

Краснощек: Мы про Харьков говорили. Так в Украине много хороших фотографов.

Сережа — инженер, я — врач, поэтому нам не надо рвать жопу, чтобы продать наши фотографии.

— Почему тогда немногие выходят на мировой уровень?

Лебединский: А как ты думаешь?

— Наверное, потому что ленятся.

Лебединский: Правильно!

Краснощек: Всегда важен личный контакт фотографа с тем, кто, возможно, сможет чем-то помочь.

Лебединский: Фотографии — это вершина айсберга. Что значит «пробиваться»? Иногда достаточно просто пойти и кому-то показать свои фотографии.

Краснощек: Под лежачий камень вода не течет (смеются).

Лебединский: Но ты не представляешь, какие сами мы ленивые! Мы и палец о палец не ударим!

Краснощек: Я тебе скажу, почему мы перешли на пленочную фотографию. Потому что надо цифровую камеру купить, снять, в фотошопе обработать… А пленку — снял, проявил, напечатал в лаборатории — все!

Лебединский: Все должно быть легко. Легко. Это очень важно.

Краснощек: Уличная фотография — это легкость, в первую очередь.

Лебединский: А если ты сидишь и днями что-то выбираешь, кадрируешь, подчищаешь — много времени теряется. А с пленки картинка либо есть, либо нет.

Краснощек: Более взвешенный подход.

— Вы ориентируетесь на какие-то мировые тренды, моду?

Краснощек: Я ориентируюсь исключительно на визуальный образ, смотрю на картинку. Я снимаю форму. Другие реагируют на сюжет, но я реагирую исключительно на форму.

Лебединский: Любой нормальный человек понимает форму. Мы смотрим книжки, которые выигрывают в международных конкурсах; так вот, там плохих нет.

Краснощек: Но и хороших тоже (смеются).

Лебединский: То есть нельзя все-таки недооценивать мировое фотографическое сообщество. Есть профессионалы, которые очень хорошо понимают в фотографии. Особенно если им нравятся наши фотографии: значит, они понимают.

Краснощек: Наша фотография — она японская такая. А японское — это вообще самое лучшее. Она очень красивая. Как японская поэзия.

Лебединский: Напоминает японские иероглифы.

— Между вами есть какая-то конкуренция?

Лебединский: Группой работать очень удобно. Кто-то куда-то пролез, а через некоторое время там оказываются все.

Считается, что фотографы конкурируют. Кто взял какой приз, где напечатался. Если ты работаешь последовательно, у тебя всегда будет результат. Рано или поздно.

Краснощек: Просто лоховского фарта без работы кропотливой — не бывает.

Лебединский: Если ты не в «Шиле» (смеются).

Краснощек: Удача основана на работе.

Лебединский: У нас нет задачи показать фото на всех конкурсах. Мы катастрофически мало отправляем заявок. Но за прошедшие годы у нас накопилось много материалов, которые мы сейчас оформляем в фотокниги. Так что скоро выйдет очень много наших фотокниг.

— Когда-то с вами работали еще Василиса Незабаром и Юлия Дроздек. После выхода из группы «Шило» они организовали Boba-group. Как вы сейчас общаетесь?

Лебединский: Василиса — хороший парень, могли бы дружить. Вот что я могу сказать.

Краснощек: Я это не готов обсуждать.

— Это что, болезненный вопрос?

Краснощек: Ну не болезненный…

Лебединский: Болезненный, признайся, что болезненный.

Краснощек: Я считаю, что ребятам хорошо друг с другом, они делают то, что им нравится. Главное, чтобы они были счастливы.

Лебединский: Но не надо путать наши фотографии с их работой.

Краснощек: В данном случае прав тот, кто считает, что он прав.

Лебединский: Мы никому не завидуем и ни на кого зла не держим.

Краснощек: Потому что зависть ни к чему хорошему не приводит никогда.

Лебединский: Если ты работаешь, то никто тебя не перегонит никогда. Важно постоянно бить в одну точку, и тогда тебя ничто не остановит.

— С кем из украинских фотографов вы дружите?

Лебединский: Мы, на самом деле, всех знаем, со многими дружим.

Краснощек: Но никто не любит нашу критику почему-то.

— Я не видела, чтобы вы кого-то критиковали.

Лебединский: Мы критикуем в рамках, не переступаем границу. Мы добрые.

Краснощек: Ну практически.

Лебединский: Вот ты, например, знаешь кого-то из нового поколения харьковских фотографов? Потому что я, например, не знаю.

Краснощек: Да, существует какой-то вакуум. Мы варимся в каком-то своем монастыре, но не выходим за его пределы.

Лебединский: Потому что мы априори знаем, что там ничего нет (смеются). Нет, в Харькове тоже есть талантливая молодежь.

Краснощек: Опять же, почему мы так думаем? Потому что — ну не может ее не быть в Харькове. Только поэтому мы так думаем.

Лебединский: В Киеве очень много ребят мы знаем. Саша Чекменев, Данила Проскурин, братья Черничкины, Александр Ляпин, Артур Бондарь… Саня Чекменев дважды, потому что он очень вкусно нас кормил и подарил фоточки. Виктор Марущенко — молодец. Из УФА много знаем, из группы «Поток».

— Вы разделяете фотографов-документалистов и художников?

Лебединский: Вот мы делаем из документа арт. Концептуально-документальную фотографию. Мы берем документальную фотографию и придаем ей смысл. У Бориса Михайлова научились.

— Но почему тогда вы скептически относитесь к заявлению Романа Пятковки о том, что из любой фотографии он сделает концептуальную?

Лебединский: Мы к самому Роме относимся с любовью, а к его фотографии — скептически. Концепт забабахать легко, но важно, чтобы то, что видит зритель, сходилось с тем, что фотограф вложил в этот концепт. Если этого схождения нет, то зритель обязательно увидит ложь. А нас это напрягает.

Краснощек: Это как если тебе говорят, что на Майдане никого нет, а там тысячи стоят.

— Другое ваше убеждение в том, что бракованных кадров нет.

Краснощек: Да, это очень важный концепт. Потому что абсолютно любую картинку, которую ты выбросил в мусор, можно достать и довести до того состояния, когда она работает на зрителя.

— Какими методами?

Краснощек: Любыми методами! В утиль не идет ничего! Все работает!

Лебединский: Кто-то писал, что хороший фотограф может делать такие фотографии, которые можно продавать. А о**енный фотограф продает.

Краснощек: Как говорю я, хорошие фотографы снимают, великие — рисуют.

— Какой первоначальный критерий для понимания того, что картинка сложилась?

Лебединский: Глазу приятно.

Краснощек: Глаз должен быть расслаблен, свободно перемещаясь по кадру.

Лебединский: Все, что вы делаете, должно приносить удовольствие.

Краснощек: Все, что человек делает, он должен делать для себя. Если это нравится тебе, то это понравится и зрителю.

— Хорошо продается ваша фотография?

Краснощек: Для любителей статистики: если говорить о «Пари Фото», то «Шило» продали тысяч на 14 евро фотографий, а если за весь год — то около 35.

Лебединский: Все это ушло на поездки, не осталось ничего!

Краснощек: Все пошло на наше развитие.

Лебединский: Поехали в Хьюстон — пожрали стейков, поехали в Париж — пожрали устриц, заплатили за все и потратились под ноль.

Краснощек: Где бы ни участвовали — везде все получалось. Потому что важно знать, что и ради чего ты делаешь.

Лебединский: И главное, чтобы вашим тайным куратором был Миша Педан.

Краснощек: На самом деле любой куратор мечтает работать с «Шилом».

Просто лоховского фарта без работы кропотливой — не бывает.

Лебединский: Тайно. Но мы очень хотим поехать в Стокгольм, поэтому шутим про Мишу.

Краснощек: И самое важное, что я хочу сказать: Украина будет независимой! Слава Украине!

Лебединский: Да. Героям слава! Мы сейчас сделаем книжку про АТО, сделаем книжку «Оздоровительные процедуры». Мы хотим выпустить много интересного материала.

Краснощек: Украина займет свое место на планете Земля.

Лебединский: «Шило» в мешке не утаишь!

Краснощек: Роман Пятковка — молодец!

P.S. На следующий вечер мы с Владом и Сергеем встретились снова в центре Харькова, чтобы реализовать их тайный план. Мы долго шли по городу и в итоге вышли на пустырь возле трассы. На пустыре красовался полуразрушенный сарайчик, вдалеке кто-то жег костер, на возвышенности виднелась церковь.

— Здесь Михайлов снимал своих бомжей! — торжественно объявил Краснощек, указывая на сарай.

— И здесь у нас сегодня будет выставка! — еще более торжественно провозгласил Лебединский.

Фотографы достали из рюкзака стопку фотографий из серии «Евромайдан», напечатанных на пластике, а также баллон со строительной пеной. Одну из фотографий мне разрешили забрать себе. Остальные наклеили при помощи строительной пены на стену сарая.

Результаты усилий выложили в Фейсбук с приглашением на выставку и точными координатами.

Остаток вечера мы сидели в баре, и ребятам приходили сообщения с восторгами от поклонников, которые рискнули сразу же выехать на пустырь.

На следующий день от выставки остались лишь неровные пятна на стене забора, возле которого когда-то Борис Михайлов снимал своих бомжей.

Прямо сейчас их работы представлены на одном из самых престижных и старых фестивалей в Европе Les Rencontres d’Arles («Встречи в Арле») во Франции. Там же «Шило» будет презентовать новую книгу «Хроника», которая объединяет фотографии из серий «Харьков», «Украина до Майдана», «Евромайдан», «АТО».

Понравился материал? Помоги сайту!

Подписывайтесь на наши обновления

Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней

Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен

RSS-поток новостей COLTA.RU

Морской сленг — Шкипер — товары для моряков

Аврал — срочные корабельные работы.
 

Баталерка — комната в ротном помещении, где хранятся казенные вещи. Аналог каптерки.

Баталер — человек (обычно очень уважаемый) ответственный за помещение баталерки.

Бляха – форменная массивная застежка на ремне.
 

Бракодел — молодой папаша, у которого родилась дочка.

Боец – матрос, фамилию которого вспомнить не удается, матрос с чужого экипажа, просто матрос.
 

Бычок – командир боевой части.
 

Бюст – грудь четвертого человека, которую надо видеть при исполнении команды «равняйсь!» в строю.
 

Вахта – вид корабельного дежурства.

Ветошь – тряпка, отрез материи для уборки.
 

Военно-морская грудь – все, что выше колена и ниже подбородка.
 

Вы – обращение к подчиненному, несущее в себе скрытую угрозу и злой умысел.

Галимый (- ая) – пустой, голый, не соответствующий стандартам.

Галун – матерчатая или металлизированная лента желтого или золотистого цвета, которая

используется в форменных нашивках для различия воинских званий или статуса (на погонах, на погончиках, на курсовках, на рукавах мичманов и офицеров).

Гальюн – туалет.
 

Голяк – веник; второе распространённое применение — «ничего нет», «полное отсутствие».
 

Гражданка – гражданская форма одежды.
 

Годок – матрос последнего года службы.

Губа (кича) – гауптвахта.

Гюйс  – 1. Большой синий форменный морской воротник с тремя белыми полосками на флотской фланке (форменке) — матросской верхней суконной или полотняной рубахе; 2. Флаг, поднимаемый на носу военных кораблей 1-го и 2-го рангов во время якорной стоянки вместе с кормовым флагом.

Дед – старший механик.

Добро – разрешение что либо сделать. « Даю добро на вход в базу».

Дралоскоп — ящик (обычно из фанеры), покрытый стеклом, с лампочкой внутри.  Использовалось для копирования (передирания) чертежей. (Типа, «ксерокс»).

Дракон – боцман.

Дядя – капитан (на торговом флоте).

Желудок – молодой военнослужащий, который ничего еще, кроме как вовремя принимать пищу, не умеет.

Залёт – быть пойманным за какое-нибудь нарушение.
 

Индюк – проверяющий.

Кандейка – емкость для краски, ведро, шхера. Одно из немногих слов военно-морского лексикона, знакомое матросам.
 

Канадка – теплая куртка из овчины с непромокаемой внешней пропиткой. Мечта пенсионеров и офицеров, убывающих на учебу.

Капраз – капитан первого ранга (соответствует полковнику). По аналогии капдва, каптри.

Капдва – капитан 2 ранга.
 

Каптри – капитан 3 ранга.
 

Каплей – капитан-лейтенант.
 

Казарма – место ночлега личного состава ПЛ, когда лодка не в море.

Кадет – курсант.
 

Камбуз – столовая.

Караси – носки.
 

Клапан — откидывающаяся (отстегивающаяся) передняя часть форменных брюк. Своего рода ширинка.
 

Клеша – широченные вниз от колена флотские брюки. Пользуются любовью у годков и патрулей.

Комод – командир отделения.
 

Контрик — контр-адмирал.
 

Косить – уклоняться (от службы, наряда, строевой подготовки и т.п.).

КЭП – командир роты.
 

КМБ — курс молодого бойца.
 

Кранты, крантец – конец. Например: «Нам крантец!».
 

Краб – кокарда на головном уборе. Второе значение – рукопожатие.
 

Комбриг – командир бригады.
 

Конец – веревка.
 

Конец* — орган мочеиспускания на корабле. На берегу превращается в мужской детородный орган.
 

Лычка – нашивка из галуна старшинских погон.
 

Либидо – приличное ругательство. Например: «Я Вам либидо-то порву…».

Люмик – иллюминатор.
 

Матюгальник – любое переговорное устройство (типа Каштан, Лиственница и т.п.).
 

Мех – командир БЧ-5, механик.
 

Мица – фуражка курсантская.
 

Младший офицер – старлей (старший лейтенант), каплей (капитан-лейтенант).

Мидель – середина.

Мухосранск – город-призрак.
 

Надругательство – обещание неприятностей. Например: «Опять у Вас бардак. Вот подождите, я над Вами надругаюсь…». Слово, любимое командирами.

Непруха – цепь неудач, невезение в службе.
 

Нерпа – ушастый тюлень с усами, внешне похожий на лысого пожилого мужчину.
 

Неуставные ( -ая) – туфли, фуражка, звездочки, краб и т.д., То есть красивые, удобные, хорошие.

Опарыш – ленивый матрос.
 

Очко – окуляр перископа, унитаз, анальное отверствие. Второе употребляется с глаголом «надраить», третье с глаголом «надрать». В первом случае употребимо при споре надводников и подводников, кто больше разумеет в морском деле: «Да у вас кругозор, как очко перископа!».
 

Пачка – лицо с толстыми щеками.

Перец – самоуверенный матрос.

Прогары (гады) – рабочие кирзовые полусапоги.
 

Пайка – порция пищи (еды) на 1-го человека.
 

Пупкин – фамилия абстрактного матроса. Как правило, личности гадкой, трусливой и скрывающейся от возмездия. «Ну и где этот Пупкин, стравивший соляру за борт?».
 

Пендюренко – родной брат Пупкина, но более глупый.
 

Раз – замена цифры «один». Например, форма номер раз, готовность номер раз, штормовая готовность раз.
Ранг – воинский чин. Бывает первым, вторым и третьим. (см. «капраз»).

Рант — кантик на кожанной подошве хромачей (была мода на его уменьшение или полное обрезание, т.к. иногда он был очень большой).

Разуха – разовое белье из марли нежно-голубого цвета. Футболочка и трусики. Выдается в автономке на сутки, носится месяцами.
 

Развод — Построение, проверка и инструктаж суточного наряда. Развод был по-ротно, по-факультетно и училищный.
 

Ридикюль – офицерский старый, засаленный, пухлый портфель.

Реактор — самодельный кипятильник (из чего только не делался — лезвия бритвы, спирали, дверные пружины, подковы ботинок и т.п.).
 

Рота — воинское подразделение. Ротное помещение (казарма).
 

Роба – рабочая одежда: штаны и голландка.

Рубка (аквариум)– помещение дежурного.
 

Рундук — ящик или ларь для укладки личных вещей.
 

Самоход — самовольная отлучка из расположения части.
 

Сампо – самостоятельная подготовка.
 

Смирно – команда, по которой военнослужащий обязан впасть в ступор.
 

Сундук – мичман.
 

Супостат – вероятный противник, враг.
 

Счисление – штурманский термин, обозначающий графическое ведение прокладки пути корабля на карте.
 

Старпом – старший помощник капитана.

Строевой смотр – издевательство над личным составом, позволяющее начальству избавить народ от теплых, удобных, но не форменных вещей.
 

Тельняшка – (просторечное тельник) — флотская нательная фуфайка. Изготавливается из вязаной трикотажной ткани с чередующимися горизонтальными синими и белыми полосками. В ВМФ состоит на снабжении матросов и старшин, курсантов военно-морских институтов, военнослужащих морской пехоты.

Торпеда – подводный снаряд. Второе значение – треугольник из фанеры для растягивания матросских брюк в «клеша» безобразных размеров. Устройство придумано Пупкиным (см. выше).

Травить – давать слабину концу (веревке), рассказывать флотские байки, изрыгать пищу вследствие морской болезни (после водки блюют, во время качки – травят).

Фланка (форменка) морская [флотская]  — это верхняя одежда из фланелевой ткани (белая или синяя). Одевается поверх тельняшки.

Флотилия – большое соединение кораблей. Меньше флота, но больше бригады.
 

Флотский – военно-морской. Бывает борщ, экипаж, порядок и т.д.
 

Чиф – старший помощник.

Череп – умный человек.
 

Швартов – толстая веревка или трос.
 

Швартоваться – пристать к пирсу и привязать корабль к нему с помощью швартова.
 

Швартовая команда – группа бестолковых матросов, плохо обученная боцманом и помощником и слабо знающих русский язык, путающих «лево» и «право».
 

Шконка, кошара — спальное место
 

Шутка – розыгрыш, закономерным итогом которого, как правило, является обширный инфаркт.

Шхера – место, где умный матрос прячется от начальника.

Шелупонь – мелкая рыбешка, дети, молодые матросы, младшие офицеры, корабли соединения ОВРа с мостика крейсера.
 

Шило – корабельный спирт.

Электрон – электромеханик.
 

Юга – место отдыха, но не службы.
 

Ящур – любое инфекционное заболевание подчиненных.

Как Сергею Кубынину и 25 морякам удалось спастись из затонувшей подлодки — Российская газета

Россия давно, с момента окончания Великой Отечественной, не вела войн на море. Однако и в мирное время с нашими подлодками случилось два десятка катастроф, закончившихся гибелью всего экипажа либо его части. Информация о большинстве этих трагедий долго хранилась под грифом «Секретно». Вот и о произошедшем 21 октября 1981 года на Дальнем Востоке ЧП с лодкой С-178 стало известно лишь через четверть века.

«Таран в заливе Петра Великого». Репродукция картины А. Лубянова. 2009 год.

Но подвиг капитан-лейтенанта Сергея Кубынина и сегодня остается не оцененным Родиной…

— Вы ведь из семьи военного моряка, Сергей Михайлович?

— Можно сказать, у нас династия. Отец участвовал во Второй мировой, воевал и с Японией, служил главным старшиной на ТОФ — Тихоокеанском флоте. Я родился во Владивостоке, поэтому с первого дня был заточен и обречен. Иная дорога, кроме моря, исключалась.

— Появились на свет в тельняшке?

— Во фланельке. Но с гюйсом. Даже фото в качестве вещественного доказательства предъявить могу…

В 1975 году окончил минно-торпедный факультет Высшего военно-морского училища имени Макарова и сразу был назначен командиром боевой части (БЧ-3) дизельной подлодки. В 1978 году на С-179 участвовал в стрельбах на приз главкома ВМФ. Мы зарядили шесть торпед под океанский лайнер «Башкирия», на котором находился адмирал флота Горшков. Все прошли точнехонько под целью, как и требовалось. Возвращаемся на берег, и начальник политотдела ТОФ вручает мне ключи от квартиры. Представляете, квартира! Комната одиннадцать квадратов, зато своя.

Вскоре вышел приказ, и я стал старшим помощником командира на С-178.

— На ней-то вы и попали в переделку.

— Весь наш экипаж…

Был хороший, ясный день. Волнение моря — два балла, видимость отличная. Мы возвращались во Владивосток, откуда вышли тремя сутками ранее для обеспечения глубоководного погружения С-179, на которой я прежде служил. На борту у соседей находился комбриг, у нас — начальник штаба бригады. Таков порядок. С-179 нырнула на сто восемьдесят метров, отработала задачу, и все пошлепали обратно. Когда подходили к дому, нам поступила радиограмма: зайти в 24-й район рядом с Русским островом и замерить уровень шумности лодки. Выполнили, что требовалось, и пошли дальше. Как и положено, двигались в надводном положении, со скоростью девять с половиной узлов. До базы оставалось полтора часа, когда в одиннадцати кабельтовых от острова Скрыплева нас протаранил океанский «Рефрижератор-13», проделав пробоину в шестом отсеке…

Я находился во втором отсеке и собирался подниматься на мостик, чтобы объявить боевую тревогу. Так предписывает устав: на определенных рубежах повышается боеготовность. Лодка ведь шла через входной Шкотовский створ, дальше — пролив Босфор Восточный. Однако туда мы не попали…

На «Реф-13» с утра праздновали день рождения старпома Курдюмова и к вечеру так «наотмечались», что вышли в море, не включив сигнальных огней, хотя уже стемнело. Стоявший на вахте четвертый помощник капитана рефрижератора заметил наш пеленг, но Курдюмов не сменил курс, лишь отмахнулся: мол, не беда, какая-то мелкая посудина болтается, сама дорогу уступит. Проскочим!

Но рыбаки-то нас видели, а мы их — нет! Это и в материалах уголовного дела записано.

— Вы могли обнаружить угрозу только визуально?

— Акустик слышал шум винтов, однако вокруг находилось много других плавсредств, они создавали единый гидрошумовой фон. Что там вычленишь? К тому же рефрижератор двигался вдоль берега, со стороны Русского острова. Не ухватишь!

У нас на мостике стояли командир лодки, капитан третьего ранга Валерий Маранго, штурман, боцман, рулевой, сигнальщик, вахтенный офицер, матросы… Двенадцать человек. И никто ничего не заметил! Увидели силуэт корабля, когда тот подошел совсем близко. Сразу даже не поняли, стоит судно или идет. Командир крикнул стоявшему наверху сигнальщику: «Освети его Ратьером». Это такой специальный фонарь, особого устройства. Матрос включил прожектор: мама дорогая! Огромный форштевень перед носом! Дистанция — два кабельтовых, 40 секунд хода! Куда тут увернешься? Рефрижератор шел нам практически лоб в лоб и мог угодить в первый отсек, где находились восемь боевых торпед, а это две с половиной тонны гремучей взрывчатки. Они не выдержали бы прямого удара и наверняка сдетонировали. Рвануло бы так, что и от подлодки, и от рыбаков осталось бы мокрое место. В буквальном смысле! Был бы вариант «Курска». Огромный атомный подводный крейсер, и тот погиб. А наша лодка в шесть раз меньше…

Командир приказал: «Право на борт!» Если цель слева, и расходиться по всем морским законам надо левыми бортами. Будь «Реф-13» освещен, у Маранго оставался бы выбор, пространство для маневра, а в темноте он действовал наугад. Нам чуть-чуть не удалось проскочить, нескольких секунд не хватило. По сути, мы спасли рефрижератор. Удар получился не лобовой, а под углом. «Реф-13» врезался в шестой отсек, проделав дыру в двенадцать квадратных метров и завалив лодку на правый борт. В три отсека моментально хлынула вода, и через полминуты, зачерпнув около ста тридцати тонн воды, мы уже валялись на глубине 34 метра.

Капитан 3 ранга Борчевский, капитан 3 ранга Валерий Маранго, Смоляков В, С.Кубынин (справа). Фото: Из личного архива С. Кубынина

— Что случилось с находившимися на мостике?

— Сильнейшим ударом их выбросило за борт. Одиннадцать человек оказались в воде, только механик капитан-лейтенант Валерий Зыбин успел спрыгнуть в центральный пост. На «Реф-13», видимо, не сразу сообразили, что натворили, с опозданием застопорили двигатели и начали бросать спасательные круги. Подняли Маранго, говорят ему: «Кто такой? Откуда?» Он отвечает: «С подводной лодки. Которую вы, сукины дети, потопили!» Спасли семерых. Выжили командир, штурман, замполит, боцман, врач… К сожалению, погибли три матроса и старший лейтенант Алексей Соколов. Замечательный был парень, с отличием окончил училище, стал лучшим вахтенным офицером бригады. Утонул. Поздняя осень, форма на меху, намокла, потянула ко дну… Тело так и не нашли.

Лишь после того, как на рефрижератор подняли первых подводников, на берег сообщили о ЧП. Широта, долгота… Еще через четверть часа дежурный объявил тревогу поисковым силам и спасательному отряду.

— А в это время под водой?

— От удара сорвало плафоны с креплений, моментально вырубился свет. Наступила кромешная тьма. Для меня все могло печально закончиться в ту же секунду: мимо головы просвистела стоявшая на полке пишущая машинка «Москва». К счастью, лишь чиркнула по волосам и врезалась в стенку.

Восемнадцать моряков из четвертого, пятого и шестого отсеков не успели загерметизировать переборки и погибли сразу после аварии, в первые две минуты. Мотористы, электрики… У них не было шансов.

— Они знали, что обречены?

— Человек до последнего вздоха надеется на спасение. Парни действовали строго по уставу, задраили переборку в центральный отсек, остались в затапливаемой части лодки и спасли остальных. Иначе не сидел бы я сейчас перед вами…

В седьмом отсеке, самом дальнем, в живых осталось четверо. Это выяснилось позже. А тогда я пулей рванул в центральный пост. Начальник штаба бригады капитан второго ранга Владимир Каравеков оказался в первом отсеке. Хороший был моряк, командир прекрасный. К сожалению, Владимира Яковлевича подвело слабое сердце, после столкновения лодки с «Реф-13» он свалился в предынфарктном состоянии и не мог руководить спасательной операцией. Даже речь давалась ему с трудом. А действовать надо было быстро.

Попытались продуть воздух, чтобы всплыть на поверхность. Бесполезно! Все равно, что Тихий океан перекачать. Мы ведь не знали, что прочный корпус распорот, словно консервная банка. А прибор показывал: лодка на перископной глубине — семь с половиной метров. Потом выяснилось, что глубиномер заклинило от удара.

Догадались, что лежим на грунте. Из-за сильного крена на правый борт ровно встать не получалось, мы, как обезьяны, ползали по центральному посту, хватаясь за клапаны, торчащие трубки… Кроме меня в третьем отсеке оказалось еще шестеро. Механик подлодки Валера Зыбин и пять матросов. Трюмный, молоденький, неоперившийся паренек по фамилии Носков забился в угол и самостоятельно выбраться не мог. Кое-как вытащили за шкирку. Хорошо, что нашли! Отсек-то затапливался, через полчаса вода поднялась до уровня колен. Разве в темноте разберешь, откуда именно подтекает?

Словом, мы оказались в мышеловке, надо было ноги уносить. И тут мне докладывают: во втором отсеке пожар! Произошло замыкание батарейного автомата, питавшего подлодку от аккумулятора. Представляете, что такое пожар в замкнутом пространстве?

Так выглядел 1-й отсек подлодки С-178. Фото: Из личного архива С. Кубынина

— Даже подумать страшно.

— И правильно. Зрелище не для слабонервных. Но ребята-связисты — молодцы, справились. Командир отсека капитан-лейтенант Сергей Иванов дисциплину держал. У него опыта было даже поболее, чем у меня. Да и по возрасту он старше, за тридцать лет против моих двадцати семи…

Впотьмах, на ощупь мы кое-как присоединили маленькую лампочку к аварийным источникам питания от радиостанции. Хоть какой-то свет! Во втором отсеке находились восемь человек, итого — уже пятнадцать. А дышать-то нечем. Угарного газа наглотались, стоим, покачиваемся, с трудом соображаем.

Сергей Кубынин: Этот спасательный комплект спас нам жизнь. Фото: Из личного архива С. Кубынина

— Водолазное снаряжение использовали?

— У каждого была «идашка», индивидуальный дыхательный аппарат ИДА-59, в нем запас воздушной смеси — на полчаса при интенсивной нагрузке. И что мы потом делали бы? Ничего! Некому было бы…

— А что та уцелевшая четверка из седьмого отсека?

— Часа два парни боролись за жизнь. Все делали правильно, пытались выбраться наружу, но не смогли. Лодку ведь так перекособочило, что выходной люк не открылся. Из первого отсека поддерживали с седьмым внутрисудовую телефонную связь, пока там все не стихло…

Знаете, экипаж считается отличным не только, когда точно стреляет торпедами или ракетами, решает другие боевые задачи, но и при умении правильно выйти из сложной ситуации. Горжусь своими парнями, ни в чей адрес не скажу дурного слова. Все действовали достойно. И спасались вместе, без паники, и погибали мужественно…

А в решающий момент друзей спас Валерий Зыбин. Фото: Из личного архива С. Кубынина

— Сколько человек было в первом отсеке?

— Одиннадцать. Когда у соседей начался пожар, они загерметизировались. Так положено.

— Но потом впустили?

— Врать не буду, возникли проблемы. Точнее, непродолжительная заминка. Сначала боялись открывать нам. Но этому есть объяснение: там не было офицера. Командир отсека старший лейтенант Соколов погиб, оставшись наверху. В соседнем отсеке — пожар, а в первом — сухо и есть спасательные комплекты…

— Там же находился начштаба бригады?

— Он не в счет. Говорил вам, что у Владимира Каравекова прихватило сердце, он физически не мог командовать. Когда я оказался в отсеке, Владимир Яковлевич лежал на коечке, бледный, белый, как простыня, и только кивал в ответ на вопросы. Я спросил: «Совсем хреново?» Он прикрыл глаза…

— Никто в экипаже не задергался, поняв масштаб бедствия?

— Все держались молодцом, четко выполняли команды. Правда, через какое-то время ребята начали потихоньку сникать. В отсеке стоял жуткий, смертельный холод. А наша семерка, пришедшая с центрального поста, вдобавок ко всему еще и вымокла до нитки. Мы же в воде барахтались… У меня потом врачи найдут двухстороннее воспаление легких. Помимо шести других диагнозов… Но это было после, а тогда я стал размышлять, как поднять боевой дух. Первым делом вспомнил про верный, испытанный веками способ. Зашел в свою каюту и достал припрятанную канистру с «шилом».

— С чем?

— Так на флоте спирт называют. Это все знают — и начальники, и подчиненные.

— Чистый, не разбавленный?

— Очень на это рассчитывал. Оказалось, перед выходом в море кто-то из бойцов побывал в моей каюте. Опечатанная канистра хранилась в запертом сейфе, все пломбы оставались на месте, тем не менее народные умельцы каким-то образом вскрыли замки и разбодяжили спирт в пропорции один к трем. Сделали все так аккуратно, что я ничего не заметил. Красавцы!

Командую механику: «Наливай каждому по двадцать граммов для согрева». Зыбин себе и мне плеснул чуть больше. Выпили и с подозрением смотрим друг на друга. Что это было? Явно не спирт, а какая-то бормотуха для барышень! Градусов тридцать от силы. И смех, и грех…

— А с землей связь была?

— Поначалу. В первые несколько часов я переговаривался со спасателями. Когда лодка легла на дно, из первого и седьмого отсеков мы выпустили два сигнальных буя, они всплыли вместе с кабелем и гарнитурой. Внутри лодки тоже была трубка. Так и общались по радио. Сначала подошло спасательное судно «Машук», потом подтянулись другие. Ближе к полуночи поднялся шторм, и к утру буи сорвало. А потеря связи означает потерю управления. Первый закон…

— Но вы успели доложить обстановку?

— Пару раз переговорил с начальником штаба ТОФ вице-адмиралом Рудольфом Голосовым, которого главком ВМФ Сергей Горшков назначил руководителем спасательной операции. Сам адмирал флота прилетел на следующий день, расположился на борту БПК «Чапаев». К тому времени все на ушах стояли…

Я сообщил, что для самостоятельного выхода на поверхность нам не хватает десяти спасательных комплектов ИСП-60. Предложил: выпускаю шестнадцать человек, а с оставшимися жду помощи. Но в итоге решили, что рядом с нами на грунт ляжет специальная спасательная лодка «Ленок», выйдем все вместе, а водолазы переведут нас на «Ленок».

Третий и четвертый торпедные аппараты на лодках нашего типа обычно использовались для ядерных боеприпасов, но в тот раз они оказались свободны, и это, строго говоря, спасло нас. Иначе не выбрались бы наружу, остались бы там, внутри…

Договорились, что через третий аппарат нам подадут недостающие ИСП-60, мы затопим отсек и будем выбираться по трое. Я — последним, передо мной — Валера Зыбин, механик.

— Словом, надо было набраться терпения и ждать?

— Ну да, алгоритм, в общем-то, понятный. Ладно, сидим, трясемся от холода и прислушиваемся. Сутки проходят — никакого движения. Ни водолазов, ни спасательных комплектов. И связи нет. Еще полдня в неведении. Снаружи по-прежнему тишина. Смотрю, ребята носы повесили… Опять на выручку пришел сейф из моей каюты. Там лежали знаки отличия — «Специалист 1-го класса», «Отличник ВМФ», «Мастер ВМФ»… И печать тоже у меня хранилась. Говорю механику: «Личному составу приготовить военные билеты. Будем награждать». Очередные звания присвоил: одному — мичмана, другому — старшины первой статьи. Все по уставу, в зависимости от должности. Так это потом и осталось, никто не посмел пересмотреть или отменить.

А тогда парни повеселели, настроение у них поднялось.

— Свет в отсеке так ведь и не появился?

— Постепенно глаза привыкают к темноте. К тому же приборы на лодке со светонакопителем. Конечно, не ночник у кровати, но минимальный источник освещения, позволявший ориентироваться в пространстве.

— А с едой как?

— Продукты хранились в провизионке в центральном посту, но его быстро затопило. Во втором, жилом, отсеке стоял чайник с компотом да лежали два вилка капусты. Плюс дембеля достали из заначек шоколадки, которые приберегали к увольнению со службы. Разделили их поровну. Вот и вся трапеза.

Это не самое страшное. Хуже, что дышать с каждым часом становилось труднее и труднее. Ну, и неизвестность давила на психику. Когда вторые сутки перевалили через середину, я отправил наверх двоих связных. Командира БЧ-4 Сергея Иванова и трюмного Александра Мальцева. Чтобы доложили обстановку на лодке. Время идет, мы лежим на дне морском, а силы заканчиваются. Не те карты на руках, в прикупе — только шестерки.

Чтобы Иванов с Мальцевым могли подняться, выпустили пробковый буй-вьюшку. Он когда всплывает, тянет за собой специальный трос — буйреп со светящимися мусингами. За него держишься и потихоньку подбираешься к поверхности. Если бы на борту хватало комплектов ИСП-60, мы и спасателей не ждали бы, сами выбрались на волю.

— Встретили наверху ваших гонцов?

— Да, приняли на «Машуке» с распростертыми объятьями. Правда, начальство, слетевшееся к тому времени из Москвы и Питера, ни о чем расспрашивать их не стало. Вот совсем! Видимо, адмиралы, которых прибыло не меньше десятка, сами знали ответы. Как говорится, без наших подсказок…

— Странная история.

— Более чем! Александр Суворов любил повторять фразу, что в военном деле генерал должен обладать мужеством, офицер — храбростью, а солдат — бодростью духа. И тогда, мол, победа за нами. На С-178 у солдат (в данном случае — матросов) и офицеров с перечисленными Александром Васильевичем качествами был полный порядок, а вот выше… Видимо, присутствие главкома сковывало волю адмиралов. Позже, узнав, что нашим связным не задали никаких вопросов, я окончательно все понял. Хотя, признаюсь, особо и не удивился.

А тогда, под водой, некогда было разбираться, почему не выполняется оговоренный с начальником штаба ТОФ Голосовым план. Кто же мог предположить, что в него закралась большая ошибка, связанная с решением привлечь к операции спасательную подлодку? Сама по себе идея выглядела здравой. И корабль был хороший. Но не нашлось смельчака, который рискнул бы погонами и сообщил главкому Горшкову пренеприятнейшее известие: «Ленок» не готов к выполнению поставленной задачи.

— То есть?

— Его нельзя было отвязывать от пирса! Лодка оказалась абсолютно неисправной. Срок эксплуатации аккумуляторной батареи давно истек, она почти полностью разрядилась, а ведь предстояло погружение на дно и работа там продолжительное время. Кроме того, на «Ленке» вышел из строя гидроакустический комплекс. Лодка ложилась рядом с нами вслепую! Вот все так коряво и получилось: вместо нескольких часов понадобилось почти двое суток, чтобы приступить к спасательной операции. Для определения наших точных координат пришлось спускать водолазов, те цепляли специальные шумовые маяки… Ну ладно, час, два, пять, но не сорок же часов искать лодку на глубине 34 метра, правда? Бред!

Кроме того, водолазы с «Ленка» никогда прежде не спасали людей под водой. Работали с железом, поднимали со дна части затонувших кораблей или самолетов, но, что называется, с живым материалом не сталкивались. А тут нужно было вывести столько народу… Плюс неукомплектованность личным составом: из трех штатных врачей на борту находился один, водолазов элементарно не хватало, чтобы работать в две смены, без пауз подменяя друг друга. У меня шесть человек погибли из-за этого. Из тридцати двух. Вот цена нерешительности наверху!

Когда на вторые сутки стало ясно, что спасатели не слишком торопятся, я отправил наверх троих самых слабых членов экипажа. Двух матросов и старшину. Они самостоятельно всплыли по буйрепу, их заметили с кораблей, стоявших вокруг, но не успели поднять на борт. Шторм, то да се… Пока собирались вытаскивать, все трое нахлебались воды и пошли ко дну. Тел до сих пор нет.

Это первые необязательные жертвы.

Ладно, у начальника штаба сердце не выдержало, но матрос Петр Киреев погиб у нас на глазах. Мы уже затопили отсек, подготовились к выходу, собрали последние силы в кулак. Никакой очистки воздуха ведь не было, в отсеке находились только боевые торпеды и люди, мы дышали бог знает чем, уровень вредных примесей давно шагнул за критический.

И в этот момент вдруг выяснилось, что нас замуровали!

— Кто?

— Водолазы! Сначала они передали недостающие спасательные комплекты ИСП-60, а потом по личной инициативе, без предупреждения, забросили в торпедный аппарат резиновые мешки с продуктами. Мы об этом не просили и о «подарке» ничего не знали! Более того, я подавал сигнал, что начинаем выходить и нам ничего не надо. В результате люди идут, а там тупик! Первым шел Федор Шарыпов. Я же расписал всех в определенном порядке. Слабый — сильный, слабый — сильный… Чтобы тот, кто покрепче, помогал, подстраховывал. А замыкающими — механик Зыбин и я. Вдруг Федор возвращается: «Там закладка. Не выбраться! Шайтаны!» Петя Киреев услышал новость — как стоял, так и упал. Все, не стало человека! Организм ведь работал на пределе. Отсек затоплен, помощь не окажешь…

Потом на суде про Петю «утку» запустили, будто он отказался из лодки выходить. Так сказать, решил геройски умереть. Ну, бред ведь! А мы даже тело Киреева не смогли вытащить, оставили внутри С-178. Как и начштаба Каравекова. Он не сумел пройти торпедный аппарат, начал пятиться, тут сердце и остановилось…

Чтобы вы понимали: длина аппарата — восемь метров 30 сантиметров, диаметр — 53 сантиметра. Попробуйте втиснуть в такую дыру взрослого мужика в спасательном снаряжении ИСП-60, с дыхательным аппаратом ИДА-59 и двумя баллонами… Еще добавьте дифферент на корму. Ползти приходилось вверх, с усилием и сопротивлением. Представили, да? Тут и бугай взвыл бы, а каково тем, кто просидел более двух суток под водой в холоде и темноте?

— Вы все выбирались через один аппарат?

— Через третий. Четвертый использовать не могли, лодка лежала на правом борту с креном 32 градуса. И единственный путь к спасению нам законопатили мешками! Что делать? Я решил отправить вперед механика Зыбина. Сказал: «Валерий Иванович… Валера, затащи внутрь эти чертовы мешки или наружу пропихни. Сможешь выбраться, уходи. Только меня предупреди, сигнал подай». Проходит время, слышу три удара. Значит, аппарат свободен. Победили!

И заработал конвейер. Мои люди пошли. Снаружи их встречали водолазы с «Ленка». Вшестером. Плюс трое на подстраховке. Итого — девять. А у меня народу-то много! Ведь главная задача состояла в том, чтобы не давать людям сразу всплывать на поверхность, иначе почти верная смерть. При резком подъеме после двух с лишним суток на глубине был большой риск летального исхода, а кессонная болезнь гарантирована. Мой экипаж должны были перехватывать и отводить в трехкаскадный барокомплекс «Ленка», рассчитанный на 64 человека. Чтобы по таблицам декомпрессии постепенно снижать содержание азота в крови до приемлемых показателей.

Водолазы встретили только первых шестерых, остальных уже никто не ждал у торпедного аппарата. Вот и начали мои ребята вылетать наверх, как пробки от шампанского. Чудо, что остались живы, погиб лишь один. Матрос Леньшин вышел из лодки вместе со всеми, я самолично помог ему залезть в аппарат, а потом он пропал. В буквальном смысле, как в воду канул. Его не оказалось ни на борту «Ленка», ни среди тех, кого подобрали спасатели на поверхности моря. Бесследно исчез человек!

Лишние потери, бессмысленные…

— Последним покидали лодку вы?

— Разумеется. Отсек представлял собой мрачную картину, прямо скажем. Поначалу я вспоминал все спокойно, но с каждым годом становится страшнее и страшнее. Сейчас понимаю, там был настоящий ад. И в нем несколько раз все висело на волоске. Начиная с центрального поста, когда ребята из четвертого отсека успели загерметизироваться и спасли жизни другим. Еще один звонок прозвучал в момент пожара во втором отсеке. Ну, и потом: водолазы то выход забаррикадируют, то встретить забудут…

Меня тоже никто не ждал. Предвидел такой поворот событий и заранее решил, что попробую подняться на надстройку лодки, держась за леер, пройду до рубки, оттуда заберусь к перископу. Все-таки на десять метров ближе к поверхности, давление воды не такое сильное.

— А почему к «Ленку» не пошли?

— Откуда я знал, где он лежит? В темноте по дну шарить? Мы договаривались, что спасатели привяжут трос к третьему торпедному аппарату, через который мы выходили. Чтобы, значит, сориентироваться. Но водолазы прицепили трос с другого борта. Наверное, им так было удобнее…

Больше скажу: когда я выбрался из лодки, «Ленок» уже всплыл. Потом разбирался, спрашивал: что же вы, ребята, так не по-товарищески? Бросили меня и ушли. А командир лодки отвечал: «Серега, мы сами чуть не утопли! У нас же аккумуляторы сдохли!» Они сутки сидели в темноте, чтобы хоть как-то сэкономить заряд батарей и подняться потом на поверхность. Можете себе такое вообразить?!

Командир «Ленка» мне рассказывал: «Думали, у тебя кислород кончился, и ты того… навеки остался в лодке». Словом, я правильно сделал, решив выбираться самостоятельно. Одного не учел: что сознание потеряю, когда буду к перископу карабкаться…

Говорил вам, что к дыхательному аппарату ИДА-59 прилагались два баллона: в одном — смесь азота, гелия и кислорода, во втором — литр чистого кислорода. Использовал последний в лодке, когда начинал «вырубаться». Чтобы запихнуть парней в торпедный аппарат и придать им ускорение, приходилось изрядно поднатужиться. Дыхание учащалось, отравление углекислым газом, окисью углерода и хлором усиливалось. Когда в глазах начинали скакать чертики, промывал легкие чистым кислородом, что, в действительности, тоже не очень полезно для организма. Но на минуту хватало. Поработаешь, пока опять все не поплывет, еще разок глотнешь. Так и выпускал экипаж короткими перебежками, точнее, передышками. А на собственное всплытие запаса воздуха в баллонах не хватило. Добрался до рубки и… все, дальше ничего не помню. Меня автоматически выбросило на поверхность.

— Хорошо, что выловили!

— Мои пацаны предупредили спасателей, что старпом идет последним…

Очнулся через несколько часов в барокамере спасательного судна «Жигули». Сначала даже не понял, где я, что со мной. По режиму декомпрессии приходил в себя пять суток, затем перевезли в госпиталь и начали ставить диагнозы. Кроме пневмонии, о которой говорил, отравление углекислым газом, баротравма легких, пневмоторакс, кессонная болезнь… Даже гематома языка! Когда терял сознание на лодке, прикусил его. Есть такая физиологическая особенность у человека. Занес инфекцию, началось заражение. Язык распух, пришлось резать. Если бы врачи знали, что начну потом болтать им без меры, может, откромсали бы под корешок. Лишили бы последнего слова!

— Задавали неудобные вопросы?

— Вот именно! После госпиталя меня на двадцать четыре дня направили в санаторий в подмосковный Солнечногорск. Возвращаюсь во Владивосток и узнаю: следствие развернулось на 180 градусов. Старпома Курдюмова с «Реф-13» сразу заковали в наручники, дали потом пятнадцать лет колонии. Но и нашему Валерию Маранго «десяточку» вкатили. С отбыванием в зоне общего режима в райцентре Чугуевка. Есть такой в Приморском крае.

— За что ваш командир-то сел?

— И я интересовался. По официальной версии, за нарушение правил кораблевождения, приведшее к гибели людей.

— Вас допрашивали, Сергей Михайлович?

— Вы — да, а тогда — нет. Был у следователя один раз. Перед отъездом в санаторий. Состоялся формальный разговор. Мол, о чем тебя спрашивать, если в момент аварии ты находился в каюте, а потом трое суток лежал на дне и ничего не видел? Но я знал, почему погиб начштаба бригады Каравеков, матросы Леньшин, Киреев… Это, похоже, никого не волновало. Мне даже не сообщили, что судебный процесс начался. Сам пришел в военный трибунал ТОФ, сказал, что хочу дать показания. Ответили: не надо!

Ведь и вахтенный журнал исчез, который я до последнего момента вел на лодке.

— В том аду?

— Да. Аккуратно записывал все наши действия, шаг за шагом, час за часом. Когда связь пропала, когда замуровали, когда выходить стали… Ребята рассказывали: я всплыл без сознания, спасатели багром зацепили за гидрокостюм, к ялику подтянули, закинули в него. Первыми ко мне бросились особисты, раньше врачей. Распахнули одежду, вытащили из одного кармана кителя корабельную печать, из другого — вахтенный журнал и лишь после этого подпустили ко мне лекарей.

Я спрашивал потом на процессе у судьи подполковника юстиции Сидоренко: «Где основные вещдоки?» Не было ничего, говорит… Хотя печать потом вернули. И часы, полученные от главкома Горшкова за успешные торпедные стрельбы. Правда, они стояли, раздавило под водой…

Из-за того что много лишних вопросов задавал, отношение ко мне резко переменилось. В госпитале навещал начальник политотдела бригады, похлопывал по плечу, говорил: «Крути дырку на кителе, капитан-лейтенант. Представление о награждении тебя орденом Ленина ушло в Москву». Я отвечал: «Вот будет указ, тогда и прокручу».

Еще обещали, что после выздоровления назначат командиром на новый корабль. Если, конечно, буду хорошо себя вести. Как они себе это представляли. И все — ни лодки, ни пряников…

Я написал кассационную жалобу, требуя пересмотра приговора Маранго. Ведь ни один пункт обвинения не был доказан документально. Вот тут меня во второй раз и вызвали в компетентные органы. Прокурор флота полковник юстиции Перепелица собственной персоной. Начал без прелюдий: «Слышал, новую лодку скоро получишь, на учебу в академию поедешь… Но сперва кассацию забери». Я спросил: «А если не сделаю?» Перепелица тут же на два регистра повысил тон: «Значит, сядешь рядом со своим командиром на нары!» Ну, я и ответил в том духе, что не продаюсь, торг со мной неуместен. Сказал даже резче, повторять не буду, все равно не напечатаете… Молодой был, горячий.

На этом моя карьера на флоте закончилась.

— Жалеете, что не сдержались?

— Ни капли. Если бы промолчал, перестал бы себя уважать. Примерно, как вышел бы с лодки не последним, а за спиной своего «бойца».

Обидно иное: кассации не помогли. Все инстанции отказали, включая Верховный суд.

Вот, собственно, и вся история. Рассказ закончен.

— Не торопитесь, Сергей Михайлович, у меня осталась пара вопросов. Как сложилась судьба экипажа?

— Нас всех зачистили, чтобы глаза не кололи. Одних сразу убрали, остальных — чуть погодя. Я единственный, кто дослужился до звания капитана первого ранга. Лишь по той причине, что ушел в другую систему. Долго занимался гражданской обороной, с отличием окончил Военно-инженерную академию имени Куйбышева. В 1995 году меня перевели в центральный аппарат МЧС, где и прослужил до 2003-го, пока не уволился в запас. Командовал поисково-спасательным отрядом, был старшим механиком спасательного судна «Полковник Чернышов» на Москве-реке. Не так давно окончательно сошел на берег, сейчас работаю в инспекции департамента ГО ЧС правительства Москвы.

— А с командиром С-178 потом виделись?

— Встречал его из зоны. Года через четыре Маранго перевели на поселение, то, что в народе называют «химией». Вот туда я и приезжал. Тяжелая история, конечно. Валерий Александрович не успел доехать до колонии, а его уже бросила жена. Наталья вышла за однокурсника Маранго Михаила Ежеля, который тогда командовал сторожевым кораблем, а после распада Советского Союза быстро перекрасился, вспомнил, что родом из Винницкой области, присягнул на верность Украине и даже стал министром обороны незалежной. До недавнего времени был послом в Белоруссии. И Наталья с ним. А сына от Маранго оставила на Дальнем Востоке своей родной сестре. Андрей — инвалид с рождения, прикован к креслу, хотя голова умная, светлая. В прошлом году я был во Владивостоке, навещал его.

Раньше часто в родные края летал, сейчас здоровье не позволяет. Вот опять операцию надо делать. Восьмую по счету…

А Валерия Александровича уже нет. Умер в 2001 году. Давно… Трагедия с лодкой подорвала здоровье. Он принимал все близко к сердцу, переживал. Да и колония сил не добавила. Прекрасный был человек, порядочнейший, интеллигент до мозга костей, настоящий русский офицер. И то, что наш экипаж в трудную минуту оказался сплоченным и готовым к испытаниям, заслуга Маранго. На море ведь по-всякому бывает. Через два года после ЧП с С-178 на Камчатке затонул атомоход К-429 с личным составом. Большинство спаслось, но пока лодка лежала на дне, на борту был саботаж, часть офицеров отказалась выполнять приказы командира Николая Суворова. У нас подобную анархию даже представить невозможно. Исключено!

— За 26 спасенных жизней никого из офицеров С-178 так и не наградили? Вроде бы адмирал флота Владимир Чернавин хлопотал о присвоении вам звания Героя России?

— Похоже на анекдот, но медаль «За спасение утопающих» получил Сергей Шкленник, единственный врач, оказавшийся во время спасательной операции на борту «Ленка». И еще один водолаз. Вот и все.

Считаю, могли отметить хотя бы погибших ребят. За Родину жизни отдали…

Тем, кто уцелел на С-178, назначили стандартную пенсию, без всяких надбавок. Мы с трудом пробивали инвалидность для мужиков, которым это жизненно необходимо…

Про меня последний главком ВМФ СССР Владимир Чернавин действительно писал… Ответ был такой: сведений о характере и причинах аварии С-178 в архивах не обнаружено, как и ходатайств о награждении старпома Кубинина. Мол, необходимо документальное подтверждение обстоятельств гибели лодки, а также заслуг офицера.

— Круто! Значит, вам надо самому что-то доказывать?

— Ну да. Только как это сделать, если даже в моем личном деле следы подчистили? Там отсутствуют любые документы, связанные с С-178.

Если почитать бумаги, ни лодки не было, ни мужественного поведения экипажа. Все это наши выдумки. Не ясно только, откуда взялись тридцать два погибших и могилы моряков на кладбище во Владивостоке.

Когда лодку подняли со дна, рубку срезали и поставили на пьедестал, а вокруг буквой П — захоронения. В 90-е годы бронзовые таблички кто-то сорвал, видимо, унес в скупку цветных металлов. Тогда ведь везде беспредел творился. Могилы стали безымянными. Сильно мне это не нравилось. Прилетев в очередной отпуск во Владивосток, я пошел к тогдашнему мэру Юрию Копылову. Он тоже из моряков, капитан дальнего плавания. Сразу все правильно понял. Через три дня к мемориалу проложили новый асфальт, заменили парапет, сделали мраморные таблички, навели красоту и порядок. Штабом флота командовал мой однокурсник по училищу Константин Сиденко. Прислал почетный караул, оркестр. Все прошло по высшему разряду. До сих пор мемориал в лучшем виде.

Я настоял, чтобы сделали надгробия и тем шестерым членам экипажа, чьи тела не отыскали. Они ведь до сих пор в походе. Мы вышли на катере командующего ТОФ в место, где затонула лодка, набрали морской воды, запаяли в гильзу и замуровали в основание монумента. Леша Соколов, вахтенный офицер, о котором я рассказывал, местным был, из Владивостока. Мама его приходит к плите с именем сына, чтобы поплакать…

21 октября на кладбище обязательно проводится траурный митинг. Каждый год. Вне зависимости, есть я в городе или нет. Это уже традиция. Спасибо Морскому собранию и Дальневосточному клубу ветеранов-подводников.

А в 2006-м в прокуратуре мне наконец выдали на руки приговор Валерия Маранго. До того отказывали. Ясно, что и материалы по лодке никто не уничтожил, лежат где-то в архиве, но показывать их не хотят, хотя и снят гриф секретности. Со мной даже разговаривать боятся!

— Теперь-то что, через столько лет?

— Не знаю! Но не оставляю усилий, продолжаю бить в одну точку, хочу очистить честное имя нашего командира. Считаю, это мой долг перед ним.

— А что спасенные члены экипажа? С ними связь поддерживаете?

— Шутите? Они всегда со мной. На тридцать лет собирались. Слетали во Владивосток. Командующий флотом дал катер, положили венки на воду, почтили память… И недавно, 8 ноября, встречались. Здесь, в Москве. По приглашению телеканала «Звезда».

Больше скажу: дети моих бывших матросов пишут мне и SMS шлют. Из Сибири, с Урала… Хотите, для примера прочту что-нибудь из телефона? Вот сообщение с Алтая от Андрея Костюнина, сына рулевого сигнальщика Александра Костюнина: «Сергей Михайлович, сидим всей семьей, отмечаем праздник. Большое вам спасибо за то, что отец с нами».

Дети замполита Володи Дайнеко всегда встречали меня в аэропорту Владивостока, когда прилетал туда. Хотя Ване и Ане надо было ехать из Находки. К сожалению, жизнь жестока: Володиных детей сегодня уже нет с нами. Но мы все, как родственники. Семьи Олега Кириченко, Саши Зыкова… Вот самая высокая награда, других и не нужно. Честно!

Уретановое верхнее покрытие Awl Grip

Уход за отделкой Awlgrip | Оксфордская яхта

Что делать…

• Регулярная чистка позволит избежать накопления грязи, жира и других загрязнений, которые могут медленно вызывать преждевременное старение Awlgrip или Awlcraft 2000. Это преждевременное старение может привести к потускнению покрытия.
• Регулярно мойте поверхность пресной водой и концентратом Awlwash Wash Down Concentrate (73234), который разработан для очистки верхних покрытий Awlgrip и Awlcraft 2000. Awlwash не содержит щелочей, кислот или абразивов.Некоторые «морские мыла» не подходят для использования на окрашенных поверхностях. При использовании Awlwash важно разбавлять, как указано на этикетке.
• При стирке важно, чтобы поверхность оставалась влажной, чтобы предотвратить высыхание Awlwash на поверхности. При стирке используйте мягкие неабразивные тряпки, губки или губки.
• После мытья тщательно промойте все поверхности пресной водой, чтобы удалить все остатки моющего средства. Для удаления остатков жесткой воды рекомендуется использовать смягчитель воды.Рекомендуется насухо вытереть поверхность замшей или мягким хлопчатобумажным полотенцем.
• Если появляются пятна от воды, их можно удалить с помощью защитного полимерного герметика Awlcare (73240).

Только для Awlgrip

Растворители, такие как Awl-Prep-T0008, Awl-Prep Plus-T0115 (или очиститель поверхностей T0340 в Европе), Awl-Prep 400-T0170, толуол, разбавитель лака, метилэтилкетон, ацетон или керосин могут использоваться для смягчения или удаления сильное скопление жира и грязи, следов от фетра или аэрозольной краски на Awlgrip Topcoat.

Только для Awlgrip 2000

Для удаления стойких пятен используйте только более мягкие растворители. AWL-PREP T0008, Awl-Prep 400-T0170, уайт-спирит, ксилол и керосин допустимы для использования на Awlcraft 2000.

для Awlgrip И Awlcraft 2000

• При использовании растворителей для удаления пятен сначала проверьте незаметный участок. Наносите чистящие растворители мягкой чистой тканью. Быстро вытрите растворитель. Не позволяйте растворителю высохнуть на поверхности или образовать лужу и не впитаться в поверхность.После использования растворителей промойте эти области с помощью Awlwash (73234) и воды, чтобы удалить остатки.
• Используйте Awlcare (73240) только вручную для удаления стойких пятен дизельной сажи.
• Всегда тщательно промывайте все поверхности пресной водой после очистки с помощью Awlwash или растворителей. Скрытые остатки растворителя могут повредить Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat, в то время как остатки смыва будут притягивать грязь.
• Используйте дистиллированный белый уксус и горячую воду для удаления стойких солевых пятен.После использования уксуса рекомендуется мытье с помощью Awlwash.

Защита поверхности с помощью Awlcare (73240) поможет сохранить блеск Awlgrip и Awlcraft 2000. Awlcare — это неабразивный синтетический полимер, наносимый вручную. При регулярном применении он удалит легкие пятна, водяные пятна и дизельную сажу, а также повысит устойчивость к кислотным дождям и другим загрязнителям. Не содержит резких абразивов. Awlcare оставляет не пожелтевшее защитное полимерное покрытие, стойкое к многократным стиркам.Используйте Awlcare для временной герметизации и восстановления блеска окрашенных поверхностей, потускневших из-за возраста или неправильного обращения.

Чего нельзя делать…

Не используйте традиционные воски. Общие: традиционные воски быстро разрушаются. Остатки могут привести к тому, что верхнее покрытие станет желтым, а также притянет грязь. Это создает потребность в уходе за воском, увеличивая общее обслуживание. Традиционные воски, не содержащие абразивов, вероятно, не повредят покрытию, но не принесут пользы.

Awlgrip разработала защитный полимерный герметик Awlcare (73240) для тех, кто хочет улучшить свою отделку и нуждается в дополнительной очищающей способности продукта для сухой стирки, наносимого вручную.Awlcare — это не желтеющий герметик, который защитит как Awlgrip, так и Awlcraft 2000 при регулярном нанесении. Нанесенный вручную Awlcare не повредит верхние покрытия Awlgrip и может быть легко удален с помощью Awl-Prep Plus-T0115 (или T0340 Surface Cleaner в Европе), когда придет время перекрашивать.

Только для Awlgrip

Регулярное нанесение Awlcare поможет временно закрепить и вернуть блеск окрашенным поверхностям, которые стали пористыми из-за возраста или неправильного обращения, помогая поддерживать удовлетворительный внешний вид до тех пор, пока не появится время для перекраски.

Только для Awlgrip

Awlcare Protective Polymer Sealer поможет сохранить блеск верхних покрытий Awlcraft 2000 при регулярном нанесении. Особенно те, которые были отполированы или отполированы. Помните, что Awlcare наносится и полируется только вручную. Никогда не наносите и не полируйте Awlcare машиной.

• Не используйте абразивные материалы, царапины или компаунды. Расчесывание поверхности дает грязи место, где она прилипает, а слой смолы стирается. Использование абразивов любого типа сократит общий срок службы покрытия и приведет к аннулированию ограниченной гарантии Awlgrip.
• Не допускайте контакта Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat с чистящими средствами для тика. Большинство чистящих средств для тика содержат кислоты или едкие вещества, которые окрашивают и обесцвечивают Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat.
• Не допускайте высыхания полироли для металла на поверхности Awlgrip или Awlcraft 2000. Полироль для металла может обесцветить и испачкать окрашенную поверхность. Полироли для металлов содержат кислоты. Дождевая вода и роса, стекающие с металлической фурнитуры, будут распространять остатки металлической полироли на лакокрасочную поверхность, а также травить и тускнуть лакокрасочное покрытие.Тщательная промывка только что отполированной металлической фурнитуры с помощью Awlwash и воды поможет удалить остатки полироли и уменьшить стекание полироли с металла.
• Не используйте сильные растворители (например, разбавитель для лака, M.E.K., ацетон) для очистки Awlcraft 2000, Awl-Brite или Awlspar Varnish.
• Не позволяйте мокрому оборудованию (например, подушкам сидений, виткам лески, парусу, чехлам для парусов, охладителям) задерживать влагу на покрытиях Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat. Это состояние может привести к образованию пузырей или расслоению Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat.
• Не используйте акриловые тефлоновые покрытия поверх Awlgrip или Awlcraft 2000 Finish. Использование этих покрытий приводит к аннулированию ограниченной гарантии Awlgrip.

Для зимнего хранения Awlgrip и Awlcraft 2000

Не используйте «термоусадочную пленку» или плотно связывайте поверхности Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat пластиковой пленкой.

При укладывании брезента на лодку для хранения система покрытия должна вентилироваться, чтобы система покрытия могла «дышать». Покрытия и брезент из синтетического или натурального волокна не следует плотно прижимать к поверхностям, окрашенным Awlgrip или Awlcraft 2000 Topcoat.Это состояние может улавливать и удерживать влагу на поверхности и может привести к потере блеска, образованию пузырей или отслоению верхнего покрытия.

Следует также соблюдать осторожность, чтобы брезент не натирал Awlgrip или Awlcraft 2000 Surface. Такое натирание, особенно если оно сопровождается переносящимися по воздуху загрязнениями, может истирать поверхность и вызывать преждевременную потерю блеска.

Представляем новую технологию покрытия древесины Awlgrip = Awlwood MA

На прошлой неделе морские дистрибьюторы Голд-Коста были достаточно любезны, чтобы позволить нашим специалистам по покрытиям присутствовать на встрече по продуктам, посвященной новой системе покрытия древесины Awlwood от AwlGrip.Представитель компании Awlgrip был готов выпустить свой новый продукт, это не каламбур, и когда разлили кофе и кружили табуреты, собрание началось.

По сути, Awlwood позиционирует себя как самую долговечную и наиболее устойчивую к повреждениям систему очистки древесины в морской отрасли. Awlgrip считает, что это связано с уникальной технологией Flex Link, заложенной в рецептуре продукта, которая представляет собой поперечную связь из полимеров альфатических соединений, сплетенных вместе, что обеспечивает максимальную гибкость и адгезию между грунтовкой и верхним покрытием.Решающее значение имеет гибкость покрытия. Суда, выходящие на встречный ход или какие-либо удары, часто испытывают момент «дрожи мне, бревна», когда судно изгибается и крутится на киле. Это часто приводит к растрескиванию покрытия вдоль направляющих и столов, которые затем необходимо удалить до голой древесины и отполировать. Химический состав Awlwood предотвращает это до тех пор, пока грунтовочный слой и верхний слой используются вместе последовательно. Что круто, когда покрытие все-таки выходит из строя, например: рабочий роняет тяжелый полировальный инструмент на идеально обработанный стол в кормовой части палубы, покрытие, как предполагается, отходит сверху вниз, а не паутиной от основного покрытия вверх.Это позволяет упростить поверхностный ремонт, а не разбирать стол и восстанавливать измельчение.

Awlwood может быть нанесен распылением, кистью, валиком и поверх существующих уретановых покрытий, если поверхность отшлифована и подготовлена ​​правильно. Прозрачная глянцевая отделка имеет формулу быстрого отверждения, которая позволяет наносить ее несколько раз в день в широком диапазоне температур и влажности. После распыления на несколько столов мы обнаружили, что продукт чрезвычайно устойчив к царапинам и не поддается химическому травлению и травлению моющими средствами, обычным для лаков.Глянцевую поверхность можно шлифовать и полировать до зеркального блеска. Грунтовка и лак входят в состав одной части, поэтому смешивание не требуется. Едкое смешивание активаторов и катализаторов давно прошло, хотя разбавители в виде спреев и щеток помогают разбавить продукт, если того требуют условия. Ниже представлена ​​новая отделка от Awlgrip. Большое спасибо Gold Coast за то, что держали нас в курсе этих новых продуктов и технологий.

— Джош Каннингем — владелец — Freedom Yacht Services

стол для яхты с грунтовкой по дереву шилом

Яхтенный стол покрыт шилом из дерева с глянцевым покрытием

Проекты лодок своими руками: покрасьте корпус

Как покрасить корпус рулонным методом.

Готовая работа, ледяная рукоятка Awlgrip на Prowler 30. Исходный цвет — темно-синий.

Солнце Флориды может сказаться на блеске гелькоута. Оставьте его без присмотра слишком долго, и вам может потребоваться нечто большее, чем влажная шлифовка и полировка, чтобы вернуть его. Если стоимость профессиональной работы не входит в ваш бюджет, покраска лодки самостоятельно может быть лучшим вариантом.

Давайте посмотрим, как покрасить борта вашей лодки методом накатки и наклона. Тот же процесс применим, если вы хотите покрасить весь корпус, но это
гораздо более крупный проект и требует гораздо больше подготовительных работ.

ВСЕ В ПОДГОТОВКЕ

Правильная подготовка важна для получения чистого готового вида.

Это самый важный шаг. Начните с шлифовки участка, который вы хотите покрасить, наждачной бумагой зернистостью 320. Для этого лучше всего подходит шлифовальная машинка DA (двойного действия). Используйте 6-дюймовую круглую площадку, если у вас шлифовальный станок с пневматическим приводом, или 5-дюймовую круглую площадку, если используете электрическую шлифовальную машинку. Вам нужно удалить окисление и сделать поверхность шероховатой, чтобы грунтовка могла прилипнуть. Не заходите по песку; стремитесь к гладкой, однородной поверхности.

Промойте корпус чистой водой без мыла и дайте высохнуть на воздухе. Чтобы удалить оставшуюся шлифовальную пыль или поверхностные загрязнения, протрите стороны корпуса очистителем Awlgrip Awl Prep и чистой тряпкой. Используя малярный скотч и полиэтиленовую пленку, закройте те участки лодки, которые вы не собираетесь красить или на которые может капать краска. Будьте особенно осторожны, чтобы плотно прилегать к деталям, проходящим через корпус, проушинам и прочему крепежу.

ПРЕМИУМ И УПЛОТНЕНИЕ

Я выбрал эпоксидную грунтовку Awlgrip 545 Epoxy Primer D8001 и преобразователь D3001.Посетите веб-сайт Awlgrip, чтобы узнать о правильных пропорциях смешивания для этого или любого другого праймера Awlgrip, который вы можете использовать. Нанесение в основном такое же, как и окончательная финишная краска, и придаст вам уверенности в процедуре.

Смешайте количество продукта, исходя из площади, которую вы можете легко окрасить, в течение жизнеспособности грунтовки после смешивания. Обычно я смешиваю то, что могу нанести, примерно за час. Вылейте смешанную грунтовку в поддон для роликов и, используя валик из вспененного ворса, нанесите грунтовку на борт корпуса.

Предполагая, что вы рисуете от перегородки до ватерлинии, раскатайте грунтовку от нижней части направляющей до самого нижнего края. Рисуйте только приблизительно три фута в длину за раз. Сразу после нанесения краски кончиком малярной кисти аккуратно проведите по смоченной поверхности по всей длине только что накатанной области. Начните сверху и продвигайтесь вниз.

По мере того, как вы продвигаетесь вниз по длине корпуса, используйте ту же процедуру и перекрывайте предыдущую окрашенную область на несколько дюймов.Сначала раскатайте, а затем нанесите кистью на кончик. Когда вы расчесываете поверхность, перетащите кисть из только что окрашенной области на ранее окрашенную область, чуть дальше нахлеста. Продолжайте движение по корпусу до точки остановки. Обычно носовая часть кормового транца направлена ​​в угол.

ПЕСОК СНОВА

Дайте грунтовке высохнуть минимум в течение ночи. Используя наждачную бумагу с зернистостью 320 и шлифовальную машинку DA, пройдитесь по загрунтованным участкам, чтобы сбить блеск и сгладить любые потеки на продукте.Здесь опять же, не шлифуйте песок, вы не хотите шлифовать грунтовку.

Снова протрите корпус с помощью Awlprep, и вы готовы нанести окончательную отделку.

ЦВЕТ ВЕРХНЕГО СЛОЯ

Самая щадящая краска, которую я нашел для процесса накатки, — это Awlgrip Top Coat. Это полиэфирно-уретановый продукт, который при высыхании приобретает твердый и прочный блеск. Вместо того, чтобы пытаться нанести один толстый слой, лучше нанести два-три более светлых слоя. Краска будет меньше растекаться или провисать.

Краска состоит из трех частей: верхнего покрытия Awlgrip, редуктора Awlgrip и преобразователя Awlcat # 3. Обратитесь к веб-сайту Awlgrip для получения информации о правильных пропорциях смеси.

Раскатайте краску и нанесите кистью так же, как и грунтовку. Обойдите корпус с такими же перекрытиями и не забудьте перетащить из недавно окрашенной области на ранее окрашенные области. Дайте каждому слою высохнуть в течение ночи и для достижения наилучших результатов зашлифуйте между каждым слоем краски наждачной бумагой для влажной и сухой наждачной бумаги зернистостью 400.Слегка отшлифуйте — вы хотите только матовой поверхности, а не отшлифовать много продукта.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ЗАВЕРШЕНИЕ

После нанесения второго или третьего слоя краски большинство людей останавливаются на этом и готовы вернуть лодку в эксплуатацию. Но если вы пытаетесь добиться такой же отделки, как если бы краска была распылена, вы можете намочить песок и отполировать последний слой. Вам понадобится 6-дюймовая воздушная шлифовальная машина DA и наждачная бумага для влажного и сухого измельчения зернистостью 800. И здесь вам снова нужно сделать поверхность матовой, чтобы удалить провисания и следы от кисти, которые не растекались сами по себе.Пульверизатор с водой сохранит корпус во влажном состоянии при обходе корпуса. После влажного шлифования отшлифуйте краску полировальным составом с зернистостью 1000, а затем снова полировальным составом с зернистостью 2000. ФС

СПИСОК ПРОДУКТОВ

Полная стоимость материалов, перечисленных ниже для указанной работы: 930 долларов.

• Краска верхнего покрытия Awlgrip: Gallon Snow White $ 171,79
• Редуктор AwlGrip: редуктор для чистки галлонов T0031 $ 61,14
• Преобразователь Awlgrip Awl Cat # 3: Преобразователь щеток на полгаллона h4001 171 долл. США.15
• Очиститель Awl Prep Cleaner: Галлон T0170 Растворитель Awlprep 400 Wipe Down $ 35,70
• AwlGrip 545 Expoxy Primer D8001: галлон $ 110,05
Преобразователь
• AwlGrip D3001: 103,60 $
• Наждачная бумага 320 Зернистость: 320 9 × 11 18,79 $ за рукав
• Наждачная бумага 400 Зернистость: 400 9 × 11 24,18 $ за рукав
• Художественная лента: 1,88 дюйма, 3 м, синяя малярная лента, 8,68 долл. США за рулон
• Пластиковая пленка: 1,5 мил, пластик 20 × 200 $ 51,54
• Перчатки: нитриловые перчатки толщиной 5 мил $ 8,86 за коробку
• Тряпки: коробка 5 # стоит 10 долларов.55
• Роликовая рама 8 дюймов: роликовый сепаратор Linzer 9 дюймов $ 2,47
• Кисть 2,5 дюйма (сужающийся край, кисть из верблюжьей шерсти): 2,5 дюйма Corona Urethaner $ 8,00
• Ворс из вспененного валика 8 дюймов: плащ 9 дюймов # 3,43
• Поддон для малярных валиков: металлический роликовый поддон 3,22 долл. США Лайнер для поддона 0,55 долл.
• Палочки для смешивания
• Ведра для смешивания: Ведро для смешивания на 2,5 литра 1,58 долл. США за штуку
• Наждачная бумага с зернистостью 800 для влажного и сухого нанесения: 28,23 доллара за штуку
• Полировочная паста с зернистостью 1000: Aquabuff 1000 галлонов $ 53.09
• Полировочная паста с зернистостью 2000: Aquabuff 2000 галлонов $ 51,47

Далее: Устанавливаем новую перила.

Предыдущий проект «Сделай сам»: как очистить и защитить алюминий

Florida Sportsman Magazine Май 2019

Не забудьте зарегистрироваться!

Получайте самые свежие новости от спортсмена из Флориды, отправляемые на ваш почтовый ящик каждую неделю

Как покрасить лодку с помощью Awlgrip (личный опыт)

Пошаговое руководство по покраске нашей лодки с помощью Awlgrip в технике roll & tip.

После нескольких месяцев постоянной работы над Элизией, попыток вернуть ее к жизни после разрушительного удара Ирмы, мы, наконец, оказались во дворе, и у нас осталось не так уж много дел.(О нашем опыте с Ирмой читайте здесь!) Одной из задач, которые стояли перед нами, было избавиться от «Irma Art» , как я его назвал. Больше по левому, чем по правому борту, но по всей лодке были красивые синие абстрактные «рисунки», которые выглядели примерно так:

Мы попросили пару человек дать оценку и получили от 9 000 до 10 000 долларов. Собрав челюсти с пола, мы задумались. Мы вышли в интернет и посмотрели множество видео и руководств о том, как раскрасить лодку.К счастью, двое профессионалов, работающих на верфи, посоветовали нам не волноваться, потому что они были готовы дать нам любой необходимый совет и провести нас через процесс: «Вы можете сделать это сами!» Они сказали. И, конечно же, мы это сделали.

Небольшой отказ от ответственности: Мы ни в коем случае не претендуем на звание профессионалов и даем профессиональные консультации о том, как покрасить вашу лодку с помощью Awlgrip. Но мы собираемся рассказать нашу историю и надеяться, что она кому-нибудь поможет в этом процессе.

В общей сложности у нас ушло 1,5 месяца, из них 80%, или больше месяца, на подготовку поверхности. Время подготовки сильно зависит от того, сколько у вас царапин и вмятин, потому что, когда вы покрываете их, вы должны проверять их с помощью «гребешка с мелкими зубьями». Я думал, что краска скроет недостатки, но на самом деле все наоборот — она ​​их усиливает, и чем больше слоев наносишь, тем больше они видны!

Awlgrip имеет очень подробное руководство по применению (ПРОСМОТРЕТЬ или СКАЧАТЬ его здесь).Он очень информативен, и вы должны использовать его для смешивания соотношений и информации о применении, но поверьте мне, вам не нужна половина продукта, который они предлагают вам купить. Просто пропуск ненужных шагов уже сэкономит много денег и времени. Прежде чем начать, потратьте время на строительство строительных лесов. Если сначала вы можете просто передвигать лестницу, когда вы приступите к рисованию, вам нужно будет работать так быстро, что у вас не будет времени на это!

Вот пошаговый процесс того, как мы красили лодку с помощью Awlgrip, с поездками и трюками.Мы также включили несколько ссылок на используемые нами продукты, которые являются чисто примерами, вам не нужно приобретать эти бренды или покупать их именно в этих магазинах, на самом деле, мы купили большую часть товаров в местном Home Depot.

1. Заклейте изолентой ватерлинию и натяжную планку или что-то еще, что у вас есть наверху. Заклейте все трубы и сквозные корпуса.

2. Отшлифовать поверхность. Для этого вам понадобится орбитальная шлифовальная машинка и много шлифовальных дисков. Не пытайтесь сэкономить на наждачной бумаге, потому что по мере того, как диск изнашивается, становится все труднее и труднее достичь любого результата, и вы в конечном итоге проводите намного больше времени на одном месте и расстраиваетесь.А так как вам придется шлифовать много-много раз, через некоторое время это приведет вас к стене! Частая замена дисков значительно ускоряет процесс шлифования. Вам понадобятся все виды песка. У нас получилось около 80, около 100, 150, 240, 320 и 400. Начните с мелкой зернистости и с каждой шлифовкой увеличивайте ее. 400 — это последний слой между финишным слоем и тем, который вы делаете вручную. В любом случае, для этого шага используйте 80-120. Не зашлифуйте, остановитесь, когда больше не увидите сияния. Не забывайте надевать защитные очки и защитные маски! Без них в лучшем случае вы почувствуете привкус шлифовальной пыли во рту и красные слезящиеся глаза, а в худшем случае это может повредить легкие! Очистите поверхность.Вам не нужно покупать дорогостоящее чистящее средство Awlprep T0008. Подойдет денатурированный спирт — одной тряпкой вытирайте, а другую сушите. Время от времени просто мойте лодку мыльной водой (мы используем Dawn) — просто убедитесь, что у нее достаточно времени, чтобы она полностью высохла.

3. Теперь пора позаботиться о царапинах. К счастью, сквозных отверстий у нас не было, но некоторые из них были довольно глубокими. Вы можете использовать практически любую эпоксидную смолу, но мы использовали Fiberglass Evercoat и Pettit EZ Tex Marine Epoxy Repair Compound.Оба очень легко наносятся и шлифуются. Вот так лодка выглядела до шлифовки:

4. После того, как накрыли манометры и дали эпоксидной смоле высохнуть (на самом деле она сохнет очень быстро, но мы оставили ее в покое до следующего утра), вы должны снова отшлифовать . Мы использовали термин «детские попки». Поверхность должна быть гладкой, как попка! Если пятно все еще шероховатое, вам нужно нанести эпоксидную смолу и снова отшлифовать до тех пор, пока вы не сможете вытереться о нее и ничего не заметите, просто гладкое…ребенок прикладом! Помните, краска не закроет недостатки! Нам пришлось повторить цикл эпоксидно-песок три раза , и даже тогда мы пропустили пару крошечных пятен.

5. Угадайте, что вам нужно делать сейчас? Правильно — песок . Используйте меньшую зернистость (большее число) — 150 или 240.

6. Оба наших «наставника» отговорили нас от использования Awlgrip High Built, предложенного в Руководстве по применению (они сказали, что это чрезвычайно сложно применять и в нем нет необходимости).

7. Получите ингредиенты для грунтовки. Вы можете купить их в West Marine или в Интернете. За время работы West Marine предложила самую низкую цену, которую вы могли найти. Я не знаю, делают ли они это сейчас, но не стесняйтесь проверить это! Не забудьте прочитать подробные инструкции в руководстве по нанесению, но вкратце, вам понадобятся: Awlgrip 545 Primer (D8001), Primer Converter (D3001) и Reducer (T0006). Не покупайте слишком много восстановителя — он одинаков как для грунтовки, так и для финишных покрытий, и вы не можете использовать слишком много за один раз.Мы купили 1 галлон, и этого было более чем достаточно.

СОВЕТ: За день до нанесения грунтовки переверните баллон и оставьте его вверх дном! В противном случае вам придется сидеть и перемешивать в течение получаса, прежде чем вы сможете продолжить. Праймер и нейтрализатор смешиваются в соотношении 1: 1. Подождите 20 минут и добавьте 15-20% восстановителя. Не волнуйтесь, немного больше или меньше — на результат это не повлияет. Помогает использовать мерные ведра, которые можно купить в любом строительном магазине.

8. Смешайте достаточно грунтовки, чтобы покрыть хотя бы одну сторону лодки без остановки. . Если вы остановитесь посередине, а кайма высохнет, вы увидите неприятную линию, которую потом будет сложно удалить. Техника катания и наклона требует как минимум двух человек! Во всех направляющих один человек катит, а другой следует за ним кистью, делая всевозможные мазки, чтобы поверхность стала гладкой. Оказалось, что нам проще использовать два валика — как для нанесения краски, так и для опрокидывания.Мы использовали 4-дюймовые ролики из белого поролона высокой плотности и подходящие ручки.

СОВЕТ: купите также несколько роликовых ручек и, пока вы используете одну, держите одну полностью собранную в кармане — это поможет вам продолжить работу без перерывов, если с вашим роликом что-то случится. Не ждите, пока ваш валик развалится — лучше его заменить, пока он не начал оставлять на вашей поверхности кусочки поролона! Нанесите не менее двух слоев и отшлифуйте лодку наждачной бумагой с зернистостью 240 между слоями и 320 в конце перед нанесением верхнего слоя.

9. После грунтования вы должны хорошо научиться пользоваться методом валика и наконечника, поэтому нанесение верхнего слоя больше не будет казаться слишком страшным! Смешивание верхних слоев 2: 1 (преобразователь двух частей основы в одну часть). Не волнуйтесь, в магазинах уже так продают. Гиды требуют 25% -33% редуктора, но 20% -25% тоже в порядке. Мы просто надругались. Нанесите минимум два верхних слоя , иногда лучше три. Нас устроили два. Зашлифуйте наждачной бумагой с зернистостью 400 между слоями.Лучше взять песок вручную, так как ваша электрическая шлифовальная машинка может оказаться слишком грубой на этом этапе.

10. Если у вас есть полоса с, теперь самое время наклеить на ленту их. Нанесите два верхних слоя на полосы.

СОВЕТ: Не пытайтесь склеивать понемногу, вы не сможете сделать прямую таким образом — она ​​будет волнистой, как море! Хитрость заключается в том, чтобы растянуть ленту как можно дальше, а затем прикрепить ее одним быстрым движением.Это может потребовать некоторой тренировки, но оно того стоит.

11. Бросьте шлифовальную машину в реку! Ха-ха! Это, конечно, шутка, но поверьте, после всего вышеперечисленного вам захочется! Внимательно осмотрев свою поверхность, вы, вероятно, увидите здесь и там апельсиновую корку и некоторые отметины, где вы недостаточно хорошо наклонились, в конце концов, это не то же самое, что распыление! Но поверьте мне, когда вы опустите лодку в воду, вы их больше не заметите.Ваша лодка будет выглядеть совершенно новой, и вы будете очень гордиться ею. Кроме того, даже если вы можете делать с лодкой все что угодно через день или два, Awlgrip полностью затянется в течение 28 дней, поэтому каждый раз, когда вы проверяете, он будет выглядеть все лучше и лучше.

Всего вместо 10 тысяч долларов мы потратили 1200 . Мы узнали

• Не экономить на перчатках, масках, шлифовальных дисках и валиках . Мы узнали, что

• строительные леса очень важны .Сначала мы не строили его вокруг лодки, оставляя пару пятен и используя лестницу, но с помощью верхнего слоя мы просто пошли вперед и закрыли все остальное. Мы узнали, что подготовка — это ключ к успеху. Мы узнали, что

• шлифовать в течение нескольких дней может быть очень утомительно, но это нужно было делать. И самое главное, мы узнали, что как бы тяжело это ни казалось поначалу, мы справимся. И вы тоже можете.

Вот как выглядело худшее место на борту лодки до и после (и в процессе):

Особая благодарность Бобби из Keys Boat Works и особенно Дону Гунно за то, что он постоянно задает нам вопросы и заботится о вашем прогрессе! Без тебя было бы намного труднее!

Вы в Pinterest? Прикрепите эти!

Scratch Awl — Магазин деревянных лодок

{«id»: 1771991400538, «title»: «Поцарапанное шило», «handle»: «царапающее шило», «description»: «\ u003cp \ u003e Красиво сделанное, маленькое, с лезвием 2 \», в целом длина чуть меньше 4 дюймов.Сделано хорошими людьми из CS Osborn. Острое острие хорошо подходит для маркировки дерева, а также для пробивания отверстий в коже. Ручка из твердой древесины, этот инструмент помещается в ладони. \ U003c \ / p> «,» published_at «:» 2019-04-20T14: 30: 28-04: 00 «,» created_at «:» 2019-04 -20T14: 30: 29-04: 00 «,» vendor «:» C. S. Osborne «,» type «:» 1350 Tools «,» tags «: [],» price «: 595,» price_min «: 595,» price_max «: 595,» available «: true,» price_varies «: false , «compare_at_price»: null, «compare_at_price_min»: 0, «compare_at_price_max»: 0, «compare_at_price_varies»: false, «варианты»: [{«id»: 168022618, «title»: «Заголовок по умолчанию», «option1»: «Заголовок по умолчанию», «option2»: null, «option3»: null, «sku»: «835-176», «requires_shipping»: true, «taxable»: true, «Feature_image»: null, «available»: true , «name»: «Scratch Awl», «public_title»: null, «options»: [«Название по умолчанию»], «price»: 595, «weight»: 227, «compare_at_price»: null, «inventory_management»: » shopify «,» barcode «:» «,» requires_selling_plan «: false,» sales_plan_allocations «: []}],» images «: [» \ / \ / cdn.shopify.com \ / s \ / files \ / 1 \ / 0053 \ / 4098 \ / 7482 \ / products \ /Awl-Osborne-400.jpg? v = 1555785029 «],» Feature_image «:» \ / \ / cdn .shopify.com \ / s \ / files \ / 1 \ / 0053 \ / 4098 \ / 7482 \ / products \ /Awl-Osborne-400.jpg? v = 1555785029 «,» options «: [» Title «], «media»: [{«alt»: «инструмент для царапин», «id»: 1169232494682, «position»: 1, «preview_image»: {«aspect_ratio»: 1.351, «height»: 333, «width») : 450, «src»: «https: \ / \ / cdn.shopify.com \ / s \ / files \ / 1 \ / 0053 \ / 4098 \ / 7482 \ / products \ /Awl-Osborne-400.jpg? v = 1569125632 «},» ratio_ratio «: 1.351,» height «: 333,» media_type «:» image «,» src «:» https: \ / \ / cdn.shopify.com \ / s \ / files \ / 1 \ / 0053 \ / 4098 \ / 7482 \ / products \ /Awl-Osborne-400.jpg? v = 1569125632 «,» width «: 450}],» requires_selling_plan » : false, «sales_plan_groups»: [], «content»: «\ u003cp \ u003e Красиво сделанное, маленькое, с лезвием 2 \», а общая длина — чуть меньше 4 \ «. Сделано хорошими людьми из CS Osborn. Острое острие хорошо подходит для маркировки дерева, а также для пробивания отверстий в коже. Ручка из твердого дерева, этот инструмент помещается в ладони. \ U003c \ / p> «}

1. Дом
2. Шило для царапин

Medium привлекает The Awl и других влиятельных издателей.

Medium начинался как простой блог-сайт для увлеченных писателей, ищущих хороший дизайн и большую аудиторию.Однако за последние три года платформа медленно расширилась и стала домом для более крупных публикаций — как известных брендов, так и более мелких, созданных Medium. Сегодня компания объявила о переходе на ее платформу целого ряда небольших, но влиятельных веб-сайтов. К ним относятся The Awl , Pacific Standard , Femsplain , The Banana Boat , NewCo Shift и The Bold Italic . Вскоре появятся журналы Money и Fortune компании Time Inc.

В то же время Medium запускает пакет новых функций под названием «Medium for Publishers», предназначенный для небольших торговых точек, которые рассматривают возможность аналогичного перехода. К ним относятся возможность редактировать цвет, макет и навигацию блога, предлагая небольшой, но значительный уровень настройки. Пакет также предлагает инструменты для переноса контента, то есть сайты могут перемещаться и легко сохранять свои старые новости и функции. «Конечно, мы сохраняем отметки времени и ссылки», — пишет компания в своем блоге.

Что еще более важно, Medium начинает возиться с монетизацией. Издатели, которые предоставляют исключительную работу, будут иметь право на «Продвигаемые истории», спонсируемые такими брендами, как Bose, Nest, SoFi, Intel и Volpi Foods. Неясно, сколько денег будет переходить из рук в руки — Medium говорит, что это «первый шаг», который со временем будет расширяться. «Ограниченное» количество публикаций также сможет предложить своим читателям подписку. Medium называет это «членством», которое открывает определенные статьи и другие связанные «льготы».» Serious Eats , True Magazine и Great Jones Street одними из первых получили доступ к этой функции.

Medium нацелен на небольшие издания, которые хотят сосредоточиться на создании хорошей журналистики, а не на поддержании собственного сайта. Компания предлагает, например, собственную CMS, а также собственные мобильные приложения и современную систему комментирования. Однако самый большой вопрос остается вокруг финансирования.